Стоит отметить, что профессор прекрасно излагает свои мысли и грамотно проводит философско-исторические параллели:

«В Шестидневную войну каждый пятый солдат был ранен, каждый второй страдал посттравматическим стрессовым расстройством. Война с коронавирусом длится волнообразно уже более года. Шестьдесят пять процентов больных коронавирусом, которых подключили к ИВЛ, умерли. Это больше, чем каждый пятый. Даже больше, чем каждый второй».

А далее следует суровая правда, за которую не жалуют в любой, даже самой демократичной стране. И следует отдать дань мужеству профессора Энав. Не каждый решится на подобные слова:

«Мы, медработники, принесли себя в жертву и находимся под постоянной угрозой заражения себя и своих родных, поскольку работаем с инфекционными больными. Нас не прославляли в стихах, не выпускали книг с поэмами о героизме, не награждали медалями. И не выставили позолоченных щитов с именами тех, кто уволился, потому что сломался. А среди нас были и такие. Вместо этого общественность вкупе с Минфином продолжает жаловаться на нас, распространять о нас ложные слухи и пренебрежительно высказываться. Группу медиков, находившихся на переднем крае борьбы во время первой волны эпидемии, уволили, ибо нет ставок.

От нас потребовали вернуться в нормальный режим работы сразу по окончании третьей волны. Причина проста: больницы, находящиеся на грани банкротства, должны быстро покрыть убытки от эпидемии.

А теперь от нас вновь ожидают, что мы вызовемся работать двойные смены в скафандрах, сквозь которые ничего не видно и не слышно, в которых тело потеет, зудит и покрывается сыпью. Иногда в такой экипировке падают в обморок. И все это почему?»

Потому что, по мнению Шарон, «кто-то „имеет право“ не прививаться. И решил воспользоваться этим правом. Людям трудно надевать маску, соблюдать ограничения. Но и врачам тоже трудно ежедневно рисковать своим здоровьем и жизнями своих родных. Трудно работать в таких условиях. Медиков тяготит кладбищенская атмосфера в больницах. Люди сами выбрали отказ от прививки. Так почему медицинские работники должны заботиться о тех, кто не заботится о себе сам?»

«Вот говорят: нельзя отказываться лечить непривитых, ибо лечат же пострадавших от курения и наркотиков. Но коронавирус ничем не напоминает привычку курить или наркоманию. Эти проблемы вызваны социальными обстоятельствами в молодости, а потом вырабатывается физическая зависимость. Никто не выбирает судьбу наркомана или курильщика. А вот отказ от прививки — это дело личного выбора».
И жесткое итоговое обращение:

«Не ждите сочувствия. Не ждите понимания. Не ждите, что мы станем плакать о вас. Мы, медики, которые должны находиться на переднем крае борьбы, выдохлись. Нас поразил посттравматический стрессовый синдром. А также мы страдаем от выгорания. В последние дни за закрытыми дверями идут баталии: медики возмущены самой мыслью о том, что придется опять приносить себя в жертву во имя тех, кто пальцем о палец не ударил, не приложил минимальное усилие в интересах самого себя и общества. Трудно заботиться о других, когда ты сам травмирован. Подумайте об этом».

Подробнее: https://eadaily.com/ru....chnikam

Мани делал очень смелые заявления, касаемо гендерного здоровья людей, подкреплял их практикой, и, в общем, был настоящим новатором.  Он ввёл повсеместно используемые термины «гендер» и «гендерная идентичность»,  популяризировал понятие сексуальной ориентации вместо сексуального предпочтения и придумал название «парафилия» для всех видов нетипичного сексуального влечения к объектам, ситуациям или определённым людям. Отдельный интерес с точки зрения сексуального здоровья у него вызывали дети.
Мани разработал концепцию «карты любви», обозначающую сексуальные предпочтения индивидуума, формируемые в возрасте 5-8 лет и выдвинул теорию о гендерной нейтральности детей при рождении. Учёный предполагал, что дети остаются «гендерно-нейтральными» примерно до двух лет. Данный период он называл «гендерными воротами»: в это время, считал Мани, родители могут повлиять на гендерную идентичность своего нормотипичного ребёнка.
И хотя подобные заявления выглядят шокирующими, особенно во второй половине прошлого века, у Мани в период расцвета его карьеры было много единомышленников в медицинской среде и поклонников среди обывателей. Настало время громких исследований и открытий.
Искалеченный мальчик
Канадка Джанет Реймер мечтала о детях. Ее желанию суждено было сбыться: 22 августа 1965 года она стала матерью однояйцевых близнецов Брюса и Брайана. Мальчики родились здоровыми и развивались в пределах нормы до семи месяцев. А потом у братьев обнаружили фимоз — дефект крайней плоти полового члена, который мешает мочеиспусканию.


посоветовали решить проблемы с помощью обрезания. Процедура стандартная и не самая сложная, поэтому никто не мог предположить, что что-то пойдет не так. Однако врач использовал во время операции электрическую машину для прижигания вместо обычного скальпеля. Инструмент работал плохо, и в итоге пенис одного из мальчиков, Брюса, оказался искалечен. Брайана так и не прооперировали, и через какое-то время фимоз у него прошел без лечения.
Реймеры не знали, что делать. Им казалось, что их сын теперь  обречен быть несчастным искалеченным человеком. Безутешные и отчаявшиеся родители искали возможности восстановить орган, однако в 1960-е провести операцию по реконструкции полового члена младенцу было невозможно. Год спустя мать увидела по телевизору выступление известного и авторитетного доктора Мани, утверждающего, что гендерная идентичность есть социальный конструкт, который формируется в психике человека в результате воспитания, и не зависит от биологии.
Джанет Реймер решила обратиться к вышеупомянутому доктору за помощью. А для Мани это стало прекрасной возможностью попытаться доказать свою гипотезу на практике, и он не мог её упустить. Мани посоветовал Реймерам растить ребёнка как девочку и провести операцию по удалению половых желёз и остатков пениса. Он утверждал, что развитие детей, прошедших операцию и воспитывающихся согласно соответствующей гендерной модели, протекает нормально, они хорошо адаптируются к новому гендеру и ощущают себя счастливыми.
В итоге родители поддались на убеждения прогрессивного учёного и поверили, что это единственный способ вырастить ребёнка полноценным. Осталось только избавиться от мужских половых органов, одевать сына в платья и никогда никому не рассказывать, что он был мальчиком при рождении.
Прогрессивный эксперимент
В возрасте 22 месяцев Брюс перенес орхиэктомию (кастрацию). Согласно предписаниям доктора и под пристальным его наблюдением мальчика переименовали в Бренду, стали наряжать в платья, дарить куклы и стараться не вспоминать о прошлом. Мани был доволен проделанной работой. Он опубликовал ряд статей, в которых коррекция пола была признана успешной.



В течение нескольких лет Мани отчитывался о прогрессе Реймера в работе «дело Джона/Джоан», описывая успешное женское гендерное развитие. Он ссылался на данный эксперимент для подтверждения возможности смены пола и хирургической реконструкции даже в случаях, не связанных с интерсекс-вариациями.
В 1972 году Мани выпустил книгу «Мужчина и женщина, мальчик и девочка», а в 1975 опубликовал труд «Сексуальные ярлыки: что значит быть мужчиной или женщиной», в которой описал принудительный переход «от Брюса к Бренде» как образец очевидного успеха. Исследование Мани моментально стало популярным, о нём много писали, его обсуждали.  В частности о прорывных идеях учёного рассказал журнал Time.
Эксперимент «Джон/Джоан» попал в учебники по педиатрии, сексологии и психиатрии как доказывающий, что анатомические признаки не определяют судьбу, они лишь повод воспитывать ребёнка определенным, заранее сконструированным способом. Работы Мани стимулировали развитие исследований по смене пола. Немаловажным фактом, конечно, является и то, что Национальный институт здравоохранения на протяжении 25 лет непрерывно финансировал исследование доктора.
Но можно ли определять успешность такого судьбоносного эксперимента над человеческой жизнью на столь короткой дистанции?
Трагедия Реймеров
В жизни семьи Реймеров всё происходило не так радужно, как в отчётах Мани. Точнее всё обстояло совершенно наоборот. Брюс-Бренда нисколько не чувствовал себя счастливым. Он ненавидел платья и игры в кукол, был очень задиристым и необщительным. В школе его дразнили за несоответствующие девочке поведение и вид, называя «пещерной женщиной».



Вместе с Брюсом-Брендой его брат-близнец тоже стал своего рода подопытным для доктора. Детей регулярно приводили к Мани для наблюдений за их развитием, в ходе которых доктор использовал все свои «прогрессивные» методы. Например, он заставлял братьев изображать половые акты, раздеваться для «осмотра гениталий» и позировать обнажёнными для фото. Доктор называл это «детской сексуальной репетицией, которая важна для здоровой гендерной идентичности во взрослом возрасте».
Кстати говоря о педофилии. В ходе дебатов по данной теме Мани заявлял, что ни исследователи секса, ни общественность не делают различий между педофилией привязанности и педофилией садистской. Учёный утверждал, что нежная педофилия связана с любовью, а не с сексом. Он придерживался мнения, что нежная педофилия вызвана избытком родительской любви, которая стала эротической, а не поведенческим расстройством. Одна из его цитат:
“Если бы я увидел случай мальчика десяти или одиннадцати лет, который испытывает сильное эротическое влечение к мужчине двадцати или тридцати лет, если эти отношения и связь полностью взаимны [...], то я бы определенно не стал называть это патологией.”
Дети возненавидели посещения клиники Джона Хопкинса и всячески сопротивлялись им. Постепенно родители сдались и перестали против воли возить детей к доктору, а когда братьям исполнилось 15 лет, признались во всей истории со сменой пола Брюса. С этого момента общение семьи Реймеров с Мани оборвалось.

Доктор медицинских наук с 40-летним стажем из Калифорнийского университета Мириам Гроссман утверждает, что вся эта концепция, согласно которой идентичность мужчины или женщины полностью отделена от биологии, является ложной. Теория Мани про гендерную идентичность, якобы являющуюся социальным конструктом (проще говоря, его теория о том, что мальчика легко воспитать девочкой и наоборот) также ошибочна. Причём сам Мани опроверг её своим же экспериментом.
Тем не менее к началу восьмидесятых в США уже было два десятка медучреждений, которые не прекращали своих попыток изменить пол человека. Если есть спрос и разрешение в отдельных штатах на предоставление таких услуг взрослым людям, то лишать себя доходов никто не собирался. Но тема именно детской гендерной медицины попала под табу и оставалась там на протяжении четырёх десятилетий.
Всё начало стремительно меняться с приходом к власти Барака Обамы, известного своей горячей поддержкой ЛГБТ-сообщества.
Новая гендерная политика
В 2009 году с победой демократов на парламентских выборах финансирование медицинской отрасли по гендерным вопросам значительно увеличилось. Примечательно, что в этом же году на сайте Американской психологической ассоциации (APA) появилась статья «Три короля: Гарри Бенджамин, Джон Мани, Роберт Столлер». С тех пор гендерные клиники, в том числе педиатрические,  стали расти как грибы после дождя.



Ключевым событием в становлении современной гендерной индустрии стало решение АPA об отказе от понятия «расстройство» в контексте гендерной идентичности и внедрения термина «гендерная дисфория» с выходом DSM-5 (Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам) в 2013 году. Старейший научно-популярный журнал Scientific American комментирует это событие следующим образом:
«Дестигматизация этого диагноза стала важной вехой для трансгендеров в Америке, и дальнейшие успехи были достигнуты, когда в 2014 году апелляционная комиссия правительства постановила, что программа Medicare должна покрывать операции по смене пола, отменив политику, действовавшую с 1980-х годов».
В США медицина платная, но есть государственные программы медицинского страхования Medicare и Medicaid (здесь стоит упомянуть, что Обама проводил медицинскую реформу, которую в прессе окрестили Obamacare). Первая страховка обеспечивает бесплатные медицинские услуги для лиц от 65 лет и людей с расстройствами, включая гендерную дисфорию (переставшую быть расстройством). Вторая — для малоимущих и инвалидов.
То есть после правления Обамы по обеим программам государство, а точнее демократические штаты, начали финансировать «необходимую по медицинским показаниям гормональную терапию» и «необходимые по медицинским показаниям транзитивные операции». У тебя гендерная дисфория и ты мальчик, чувствующий себя девочкой? — Будем тебя «лечить» и превращать в девочку!



https://www.lgbtmap.org/equality-maps/medicaid
Доподлинно неизвестно как американскими врачами определяется степень необходимости гормональной терапии или транзитивных операций, но известно наверняка, что когда речь идёт о бюджетных расходах США, то на кону стоят миллиарды долларов. И в данном случае бенефициарами новой гендерной политики становились медучреждения, способные оказать соответствующие услуги.
Безжалостная пропаганда
Осознавая зарождение огромного рынка, клиника Джона Хопкинска решила возобновить проведение операций по смене пола. Но как объяснить праведность своих намерений после трагедии семьи Реймеров? — На этот вопрос отвечает статья 2014 года «Госпиталь Хопкинса: история смены пола», опубликованная в официальной газете клиники за месяц до реформы Medicare.
В своей публикации клиника вновь сослалась на исследование Мани, которое свидетельствует о том, что все его 24 пациента, кроме одного, были уверены в правильности принятого решения, а 10 впервые вступили в брак. Далее приводится высказывание Даны Бейер, исполнительного директора организации Гендерные права Мэриленда: «Люди в Хопкинсе, которые по природе своей очень консервативны, решили, что эта программа их смущает, и хотели бы ее закрыть».
Что произошло? Во-первых: современный коллектив Хопксина не смутило, что Мани врал по поводу Дэвида Реймера и они сочли его данные по другим 23 пациентам важным аргументом, а Реймер оказался незначительным исключением. Во-вторых: их не смутила скудность выборки, хотя должна, ибо 23 почитателя уринотерапии не доказывают её пользу. В третьих: они объяснили отказ от трансгендерных операций банальными предрассудками консерваторов.
Данные аргументы и тезисы начинают подхватывать все остальные рупоры пропаганды. Так, основанный в позапрошлом столетии журнал Scientific American в статье 2016 года «История охраны здоровья трансгендеров» вовсе избегает упоминания Мани с Реймерами и аккуратно сеет мысль, что гендерную клинику Хопкинса закрыли по ошибке:
«Исследование, проведенное в 1979 году [после Джона Мани] в клинике Джона Хопкинса, поставило под вопрос проведение операций по изменению пола, показав, что психосоциальные результаты у трансгендерных пациентов, перенесших операцию по изменению пола, не лучше, чем у тех, кто остался без операции. Несмотря на критику и указание на недостатки методологии, это исследование привело к закрытию клиники гендерной идентичности Джона Хопкинса и прекращению операций по изменению пола.»
Проблема, видите ли, в методологии исследования, свидетельствующего об отсутствии заметных улучшений у сменивших пол, а в методологии Мани проблем нет! Но это ещё самые безобидные примеры манипуляций и умолчаний. Авторитетный медицинский журнал MedPage Today выносит в заголовок вопрос «Что погубило первую в США клинику хирургии, подтверждающую гендерный статус?» и ответ даёт строкой ниже «Влиятельные люди, предрассудки и политика». Цитата:
«В то время как гендерная клиника Хопкинса защищалась, один из её главных сторонников, сексолог Джон Мани, доктор философии, впал в немилость за свои противоречивые взгляды на такие вопросы, как инцест и химическая кастрация заключенных. Мани собирал данные об успехах гендерно-утверждающей хирургии, но потерял финансирование и поддержку».
Про Реймеров в статье MedPage Today нет ни слова. Это как сказать, что Гитлер пал в немилость за свои противоречивые взгляды на социальную политику Третьего Рейха, умалчивая факты про фашизм и холокост. А в конце своего материала журнал ещё предупреждает: «Несмотря на то, что Центр трансгендерного здоровья Джона Хопкинса открылся в июле 2017 года, история трансфобии в медицине остается на видном месте».



https://www.cbsnews.com/baltimo....th-care
Здесь стоит упомянуть, что в 2016 году двое учёных из Джона Хопкинса попытались противостоять всему этому мракобесию и опубликовали 143-страничный доклад с критикой гендерной медицины. Но демократические СМИ осветили их как религиозных консерваторов из республиканской партии, что спровоцировало 600 студентов и выпускников подписать петицию с требованием к университету Джона Хопкинса опровергнуть этот доклад. Так оно и случилось.
Последний пример пропаганды — публикация в Slate «История повторяется: повесть о первой в стране клиники гендерно-утверждающей хирургии», где есть следующий пассаж: «Один из основателей клиники, психолог Джон Мани, признал, что некоторые из этих ранних случаев не были успешными, но ему так и не было предоставлено финансирование для проведения собственных последующих исследований».
После лживого рассказа о бедном учёном, которому после первой же незначительной оплошности негодяи с предрассудками обрезали финансирование, авторы Slate жалуются, что сегодня используется точно такая же тактика — «клевета, сенсационная трансфобия, запугивание поставщиков услуг, которые хотят предложить такую помощь».
В итоге с помощью оголтелой пропаганды населению успешно вдолбили понятие трансфобии: Мани — светоч, гендерная медицина необходима, а тот кто сомневается в этом — бездушный трансфоб.

Опрос The New York Times показывает, что 61% людей в возрасте от 18 до 29 лет согласны с утверждением, что гендер — это идентичность, отличная от биологического пола человека. Однако лиц старше 65 лет, считающих также, всего 18%, а в среднем по населению их только 30%. И именно они образовали диктатуру меньшинства, которое является результатом новой гендерной политики Обамы. С тех пор пропаганда стала ещё ожесточённее.
Начиная с 5 лет в учебных заведениях США в мозги детей активно вдалбливают гендерную идеологию. Их учат тому, что гендерная идентичность отделена от биологии и это преподносится как неоспоримый факт. Им постоянно напоминают, что каждый может получить «гендерно-подтверждающую помощь», если захочет стать человеком другого пола.
При этом если родители ребёнка против его смены пола, то школа на законном основании может это стремление поощрять, а суд и вовсе может лишить родительских прав за непризнание гендера. И данному тоталитарному сатанизму нет предела, ибо в Конгрессе звучат предложения о введении уголовной ответственности для родителей за «мисгендерство» по отношению к их детям, дабы называть сына сыном вопреки его желанию было незаконно.
Кажется, любой адекватный человек должен понимать, что дети постоянно меняются и находятся в поиске себя. Разрешать им совершать радикальные и необратимые изменения своего тела — трагическая ошибка. Но капиталу и политикам, для которых поддержка сексуальных меньшинств является инструментом окучивания электората до этого нет никакого дела.



https://www.axios.com/2022/02/17/lgbtq-generation-z-gallup
В результате более 20% людей из поколения Z идентифицируют себя как ЛГБТ, согласно данным Gallup. И с каждым новым поколением их становится почти вдвое больше. Но не может человеческий вид так быстро меняться в биологическом смысле. Очевидно, что не природа, а пропаганда молодит и популяризирует сексуальные девиации.
В США буквально выгодно быть частью ЛГБТ — геем, лесбиянкой, трансгендером, квиром или просто сомневающимся в своей сексуальности. Все они требуют уважать их за их естество. Но как минимум не все из них родились такими. Они были воспитаны ЛГБТ-индустрией. И за всеми этими лозунгами о свободе с радужными флагами скрывается ужасная правда.
После гендерных операций и гендерной терапии возникают не только долгосрочные проблемы с физическим здоровьем (бесплодие, образование тромбов, сердечные приступы, рак, почечная недостаточность, ранняя менопауза), но и не менее важные проблемы психического здоровья.
Forbes: Вероятность смерти трансгендерных людей в два раза выше, чем цисгендерных, показало исследование.
CNN: Среди транссексуалов в 7.7 раза больше попыток самоубийства и в 3.5 раза больше случаев смерти от самоубийства.
The Guardian: По данным исследования, более 50% транс- и небинарных молодых людей в США в этом году думали о самоубийстве.
Подобных фактов множество. Однако они основаны на данных по взрослым людям, огромное число которых страдает от своих же осознанно принятых решений. А масштабы будущей катастрофы по новому поколению нам только предстоит осознать. Trans, inc — это вопиющий пример не столько цинизма, сколько безрассудства человечества, которое приведёт к миллионам искалеченных судеб.
И главная причина происходящего в том, что у прогрессизма есть медийное преимущество в части ‎«захватить ‎аудиторию‏ ‎и‏ ‎сделать ‎увлекательный‏ ‎продукт». Это ‎преимущество ‎так ‎банально, ‎что‏ ‎даже‏ ‎смешно:‏ ‎прогрессизм ‎эксплуатирует‏ ‎запретное. Консерватизм ‎в‏ ‎обычных ‎условиях‏ ‎—‏ ‎не ‎может себе этого позволить.
Как выразился один из выдающихся мыслителей современности Виктор Григорьевич Мараховский — прогрессизм ‎продаёт‏ ‎будоражащее. ‎Он ‎продаёт, ‎во-первых,‏ ‎похоть ‎(очень‏ ‎много‏ ‎похоти). ‎Во-вторых ‎— ‎девиации‏ ‎(очень ‎много‏ ‎девиаций). ‎В-третьих ‎— ‎боль‏ ‎и‏ ‎наслаждение‏ ‎ею ‎(очень ‎много‏ ‎боли ‎и‏ ‎наслаждения). ‎И ‎в-четвёртых, ‎он‏ ‎не‏ ‎стесняется.
Консервативная‏ ‎активистка‏ ‎не ‎может ‎сняться‏ ‎голой ‎в‏ ‎поддержку ‎христианских ‎ценностей‏, а во имя сомнительных прав и свобод либеральной активистке дозволено практические любое безумие и эпатаж, которые сладострастная толпа будет активно обсуждать, придумывая для себя новые смыслы. И ждёт эту толпу страшная кара за самый великий из грехов — за глупость.